Нефть Brent
$73.30
+3.08%
1Четвертый раунд встреч делегаций в Астане завершился принятием меморандума о создании в Сирии четырех зон деэскалации.
Заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики, НИУ ВШЭ по методической работе, председатель профессиональной коллегии «Международные отношения и регионалистика», доцент Департамента международных отношений факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев согласился разъяснить изданию «Постфатум» некоторые положения заключенного соглашения.
— Спецпредставитель президента по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев заявил, что зоны деэскалации в Сирии будут закрыты для авиации США и коалиции. Их авиация может работать только в районе объектов, принадлежащих группировке «Исламское государство» (ИГ*) в районе Ракки, Евфрата и Дейр-эз-Зора. Силам коалиции настолько не доверяют?
— Их никто туда не звал, ни коалицию, ни США. Противостоять оппозиционным войскам и ИГ* Россию пригласило законное сирийское правительство, представители которого приняты в ООН. Мы там легитимны, а США просто рейдеры. Кроме того, заметьте, меморандум подписали представители Сирии, Ирана, Турции и России, мнение американцев никто не учитывал.
— Лаврентьев сказал, что сирийская оппозиция разнородна и работать с ней трудно. Часть солидарна с Россией, часть с коалицией, а кто-то воюет против всех. То есть, имеется третья сила?
— Можно было бы сказать, что да, это ИГ*, но тут все несколько сложнее. Существует мертвая зона, непрозрачная часть повстанцев, которая постоянно шарахается от оппозиции к террористам. Это огромная сила, в которой постоянно меняется состав отрядов, одни и те же люди, когда им выгодно, бывают на разных сторонах конфликта. Они то поддерживают светскую оппозицию, что выступают в рамках ИГ*, и совершенно не договороспособны.
— Известно, что в результате переговоров будут созданы четыре мирные зоны, кто будет контролировать процесс деэскалации? Страны, подписавшие меморандум?
— Да, исходя из территориальной близости. Север и приграничные районы достанутся Турции. Центр Сирии, близ Алеппо, дальше на восток и к границе с Ираком — зона ответственности России и Ирана.
— Почему сирийское правительство, ранее ожесточенно сопротивлявшееся предложению Барака Обамы о создании зон примирения, согласилось на их создание сейчас? Ранее Башар Асад утверждал, что подобное соглашение приведет к федерализации страны.
— Потому, что Обама предлагал закрыть воздушную зону для полетов, а не создать зоны деэскалации. Фактически, он хотел контролировать Сирию и вытеснить из страны Россию. Собственно, закрыть воздушную зону он собирался в районе, где находилась наша авиабаза. Сейчас же речь идет действительно о примирении.
— 3 мая члены делегации сирийской оппозиции самовольно оставили зал переговоров в связи с завершением своей программы выступления. Лаврентьев объяснил их поступок несдержанностью и отсутствием опыта политико-дипломатической работы. Ваше мнение о причинах этого демарша?
— Должен сказать, что ненависть сторон невероятная, шесть лет войны, жуткие потери, оппозиция смертельно ненавидит правительство Асада, и их безумно тяжело посадить за стол переговоров. Какая-то часть повстанцев договороспособна, они контактируют с российским МИД и понимают: либо придется договариваться с Асадом, либо погубить страну.
Есть оппозиция, которая рассматривает Иран как врага и не желает с ним иметь дело. Кроме того, Россия - огромная, серьезная сила, и вызывает тяжелые ощущения, многие ее опасаются. Наиболее вменяемая часть повстанцев больше связана с Западом, они долгие годы рассчитывали на поддержку США и коалиции. Однако реально помочь они ничем не могут, разве что, провокацией в духе применения химоружия. Поэтому у оппозиции случаются нервные срывы, они мечутся, пытаются выторговать себе лучшие условия, и идут на эмоциональный шантаж.
— Перед началом переговоров в Астане дипломаты Ирана, Турции и России провели встречу за закрытыми дверями? По-вашему, они договаривались?
— Скорее всего, консультировались, выравнивали позиции друг друга, чтобы во время работы не возникли расхождения, способные ухудшить позиции остальных договорщиков. Оппозиция могла бы начать искать лазейки, и соглашение распалось бы. Кроме того, в едином подходе надо было учесть позицию Турции, для которой вопрос курдов является весьма болезненным и чувствительным.
С курдами тоже довольно сложно договариваться, они ориентированы, в основном, на коалицию, через них транслирует свою позицию США. И Турция вопрос по ним не смягчит, признание курдов вызовет быстрый распад государства.
Все искусство российской дипломатии было брошено на то, чтобы Турция поддержала формат деэскалации, и в то же время не старались не провоцировать ее на нападение на курдов.
Это был опасный балет на хрупком льду. Хорошо еще, что турки понимают, что продолжение войны в Сирии является тупиком, и в случае ее продолжения, пострадают ближайшие соседи.
*Террористическая организация, запрещенная на территории Российской Федерации.
